Світ

Фильтрационные лагеря для украинцев

По крайней мере 500 тысяч украинцев прошли через фильтрационные лагеря (Filtration Camps – FC) на оккупированных территориях и в России. Жуткие учреждения были придуманы НКВД зимой 1941 года для “проверки и отбора лиц”. За этой непонятной фразой скрывается сложный репрессивный механизм, который почти не изменился за более чем 80 лет своего существования. 

Современный российский FC представляет собой огромное учреждение с многочисленными кабинетами, звуконепроницаемыми камерами, подвальными помещениями и палаточными лагерями. Принудительно вывезенные украинцы проходят через ряд процедур на протяжении от одной недели до полугода.

На первом этапе все прибывшие сдают отпечатки пальцев, фотографируются в профиль и анфас, отдают телефоны и указывают все пароли к социальным сетям, электронной почте и т. п.

Сотрудники лагеря (будем называть их орками) скачивают базу телефонных номеров в специальную программу, которая анализирует данные. Затем мобильники отдаются обратно пленным. Доступной телефонной связи и интернета в FC нет, поэтому девайс оказывается совершенно бесполезным.

На втором этапе пленные пребывают несколько суток в состоянии неопредёленности.

Они получают скудную еду, переговариваются с друзьями по несчастью. Среди последних – множество доносчиков, завербованных российскими силовиками. Информаторы вытягивают информацию, что видели и пережили люди, каково их отношение к войне.

Третий этап состоит из анкетирования.

Пленные тратят целый день на заполнение стопки форм, состоящих из однообразных и порой совершенно абсурдных вопросов.

Многие анкеты были разработаны психологами НКВД ещё в 1940-х годах. Вопросы состоят из уловок, провокаций, двусмысленных фраз. Всё сделано для того, чтобы люди, намеренные сознательно обмануть репрессивную систему, совершили ошибку.

Четвёртый этап – допрос.

Он может длиться от нескольких часов до нескольких недель с короткими перерывами на сон и питание.

Содержание разговора во многом зависит от контента, найденного в телефоне пленных. Оркам важно знать, воевали ли близкие родственники (мужья, взрослые дети) пленных женщин против армии РФ, свидетелями каких преступлений рашистов они становились, как допрашиваемые относятся к политике России и Украины.

Исход допроса может быть самым разным. В лучшем случае – женщин с детьми отпустят на территорию России, предварительно забрав украинский паспорт и наложив запрет на возвращение в Украину. В худшем – разделят матерей и детей.мПервых отправят с специальные тюрьмы, контролируемые силовыми ведомствами. Вторых – в приёмные семьи на территории России. Матери и дети могут уже никогда не увидеться.

Сразу стоит сказать, что все четыре этапа применяются исключительно к женщинам и несовершеннолетним. 

Взрослые мужчины почти сразу попадают на допрос.

Орки подробно рассматривают их тела на наличие патриотических татуировок (флаг Украины, трезубец и т. п.). тщательно осматриваются плечи и указательные пальцы. Опытным силовикам не составляет никакого труда определить мужчин, которые недавно стреляли из автомата.

Если орки чувствуют, что мужчины что-то недоговаривают, пленные отправляются в пыточные подвалы. Там ломаются почти все. Многие умирают или сходят с ума. Некоторые соглашаются сотрудничать с силовиками и признаются в любых преступлениях на видеокамеру или пишут «чистосердечное» признание.

Оркам очень важно устранить всех, кто являлся свидетелем преступлений и геноцида со стороны армии РФ. Поэтому вывезенные мужчины из той же Бучи просто “исчезнут” в подвалах фильтрационных лагерей. Их возвращение в Украину в качестве военнопленных чревато свидетельскими показаниями в Гааге, поэтому свидетелей путинский режим устраняет, а жертв  сжигает в передвижных крематориях. Это одна из причин, почему фильтрационные лагеря сегодня забиты жителями осаждённого Мариуполя.

Фильтрационные лагеря являются не только инструментов устрашения, но и предметом шантажа. Многих выпущенных из лагерей снимают на фото/видео в унизительных позах, подвергают сексуальному насилию, заставляют оставить отпечатки пальцев на огнестрельном или колюще-режущем оружии, подписать несколько листов чистой бумаги. Это делается для того, чтобы люди молчали и опасались преследования.

С 1940-х годов НКВД и его потомственные ведомства использовали фильтрационные лагеря более 200 раз как в самой России (Чечня, Ингушетия и другие регионы, где время от времени вспыхивали сепаратистские настроения), так и на территории постсоветского пространства (Грузия, Молдова, Украина, Беларусь). Фильтрационные лагеря работали в Германии после разгрома Третьего Рейха, в странах Восточного блока, в Сирии, Афганистане, странах Африки и т. п.

Все пропагандистские истории о народах, “встречающих русских солдат цветами”, начинались со зверств в фильтрационных лагерях. Схема никогда не менялась: запугивание населения, убийства и пытки самых непокорных, навязывание ложных фактов посредством ограничения свободы слова.

Наивные советские и российские граждане, которые не знали о существовании фильтрационных лагерей, каждый раз удивлялись, почему в некоторых странах так ненавидят русских солдат.

“Мы же столько денег вложили в их экономику, – удивлялись люди, когда афганцы не приняли коммунистическую идеологию. – Строили им дороги,  учили писать и читать! Вот неблагодарные…”.

“Да мы же им помочь хотим, и освободить от нацистов, – восклицают оболваненные россияне при виде разгромленной Украины сегодня. – Мы же за мир между братскими народами!”

Любопытно, что фильтрационные лагеря – исключительно советское и российское явление. В мире происходят войны, геноциды, пытки и этнические чистки. Большинство этих преступлений совершаются в обыкновенных тюрьмах и преследуют цель подавить врага. Однако только советско-российские фильтрационные лагеря с их чётко прописанными инструкциями преследуют цель защитить существующий авторитарный и/или тоталитарный режим.

Силовикам абсолютно наплевать на судьбу всех вывезенных украинцев. Их фундаментальная цель – максимально обезопасить власть Путина (Сталина, Маленкова, Брежнева, Андропова и т. п.).

Вадим Дымарский 

Схожі матеріали